Самолет чуть встряхнуло, и он мягко опустился на посадочную полосу. В окне из-за белого марева нечетко различались контуры здания аэропорта Ченная. В салоне заиграла «фирменная» релакс-музыка Emirates, и все засуетились, готовясь к выходу. Я нехотя встала со своего кресла, внутренне сжимаясь и понимая — никакая релакс-музыка мне не поможет. Взяла на руки Лео и приготовилась выйти. Попрощавшись с улыбчивыми стюардессами, я напряглась, как перед прыжком в холодную воду, и вошла в тусклый сырой коридор аэропорта.
Спустившись по короткому эскалатору, который не работал, я уперлась в очередь на паспортном контроле. Женщина, одетая в сари, увидев у меня на руках белокурого Лео, попыталась ущипнуть его за щеки — индийский жест, выражающий восхищение. Я чудом успела увернуться, в протесте выставив вперед руку. Лео возмущенно взвыл, привлекая внимание индуса, проверяющего паспорта. Он привстал из-за стола, произнес “Бэби” и взмахом руки пригласил нас подойти. Получив штамп в паспорте и миновав маленький магазин “дьюти фри”, где индусы и европейцы скупали алкоголь и шоколад, мы вышли в зал для получения багажа. К нам тут же подбежал услужливый индус с тележкой, готовый за 100 рупий получить наши чемоданы. Мой муж протянул ему деньги и пошел с ним “вылавливать” багаж и коляску Лео.
Они быстро вернулись. Я усадила Лео в коляску, и мы двинулись к выходу. На улице мы очутились в живом коридоре людей. Все вновь прибывшие шли друг за другом, а по сторонам, цепляясь за хрупкую решетку ограждения, стояли, висели, карабкались “местные”- очень темные мужчины и женщины, тощие как жерди подростки и дети. Их было много, они улыбались, улюлюкали, кто-то тыкал в выходящих пальцем и откровенно смеялся, кто-то стоял с цветами и просто пялился. Некоторые, завидев Лео в коляске и не имея возможности прорваться и ущипнуть, жестом выражали восторг, цокали языками и выкрикивали: ”Бэби, бэби”. Распорядитель толпы в белой форме, с театрально закрученными усами, свистел в свисток и резиновой дубинкой отодвигал “зрителей” с прохода.
Воздух был тягучий и влажный. У меня на лице появилась испарина, волосы осели и прилипли к шее. Было очень жарко, и хотелось пить. Из толпы выскочил наш водитель Вадевель, с улыбкой до ушей кинулся к нам, вскрикивая: “Сэр, мэм, бэби!“ Выхватил у носильщика нашу тележку и, расталкивая всех, приговаривая “Ама, ама”, повел нас к машине.
“Добро пожаловать в Индию. В город Ченнай, бывший Мадрас, провинции Тамилнаду, самой южной и дикой части Индии — жопе Вселенной”, — подумала я, озираясь по сторонам. Не за великой мудростью прилетела я сюда, не в ашрам и не в поисках дурманящего кайфа, даже не проездом на пути в Тадж-Махал или в Керулу в аюрведический спа. Я, как жена декабриста, последовала за мужем, который не смог отказать братскому индийскому народу в помощи развития их отсталого транспортного сектора. Для него, потомка викинга, филантропа и профессора менеджмента, это было азартное приключение, и никакие мои уговоры, доводы и угрозы не смогли нарушить его планы. Мне же обещалась полная свобода в поиске вечной Нирваны, няня с собой из Москвы, джайпуровские драгоценности, дом на океане и сто слуг в придачу. Ну, куда было деваться?
Мы шагали к парковке. Мимо нас на бешеной скорости проносились тук-туки и машины, трещали мопеды. Все сигналили, выкрикивали проклятья и грозили кулаками двум козлам, лежащим в луже посредине улицы. Здесь на юге коровы редкость, слишком уж жарко по сравнению с Северной Индией. Чаще на улицах встречаются драные козлы и собаки — ни о каком почтении к ним не может быть и речи!
Солнце только начало садиться, как тут же навалились южные сумерки. Близость к экватору сказывалась. Отчаянно вопили торговцы масала-чая, водители тук-туков зазывали пассажиров, какие-то диковинные птицы кричали в зарослях деревьев. На выезде из парковки машины сбились в кучу, водители сигналили и ругались друг с другом. Шум и гам стоял страшный, но все это перекрывал заунывный голос из соседнего минарета, призывающий к молитве.
Мы подошли к джипу Тойота, уселись и поехали по направлению к дому. Наш дом стоял на берегу океана, а точнее, Бенгальского залива, примерно около часа езды от аэропорта. Ченнай, на мой взгляд, абсолютно несимпатичный город. Здания низкие, в основном — белокаменные глыбы, все с черными разводами от влажности. В нем нет единого центра или какого-то красивого храма, все улицы довольно узкие, с раздолбанными дорогами. Некогда знаменитый двенадцатикилометровый пляж Marina, как и весь город, сильно пострадал от цунами 2004 года.
Говорят, что здесь проповедовал Святой Фома, более известный нам как Фома Неверующий. Здесь же находится католический собор Святого Фомы с фрагментами его мощей. Основная достопримечательность города — форт Сан-Джорж, возведенный англичанами во время Ост-Индской компании. Из приятных мест для посещения — кафе Аметист, некое лаунж-кафе в колониальном стиле на открытом воздухе с небольшим бутиком драгоценностей, включая Jaipur gems. Местный центр цивилизации — Sheraton hotel c кафе и двумя ресторанами, где можно заказать вино за обедом. Вообще, в этой части Индии алкогольные напитки запрещены в публичных заведениях.
Мы выехали на дорогу южного направления побережья Бенгальского залива. Машина тряслась и подпрыгивала. Со всех сторон слышались сигналы. От усталости, впечатлений и прохлады кондиционера в машине мы все заснули. Я проснулась первая от того, что машина остановилась. Впереди нас двигалась яркая процессия: танцующие люди в белых одеждах, веселая музыка, красочные плакаты, блюда с фруктами. Чуть раньше в самолете, я читала, что в Тамилнаду сейчас проходит фестиваль Pongal — праздник урожая и благодарности матери-природе. Не веря своему везению, я подскочила и попросила Вадевеля открыть двери машины, чтобы я могла выйти и сделать фото процессии фестиваля. Водевель обернулся и с ужасом в глазах сказал: “Нет, мэм, нет. Это похороны. Не фестиваль. Фестиваль начнется завтра”. Я, сбитая с толку, продолжала смотреть в окно. Люди танцевали и веселились — и это были похороны.
Мы подождали, пока процессия не свернет в сторону, и двинулись дальше. Я сидела ошеломленная и думала о том, что к Индии нельзя подготовиться. Она сшибает с ног, полностью выбивает все привычные системы координат, повергает в ужас и шок, вызывает тошноту и брезгливость… И когда ты впал в отчаяние, и так больше продолжаться не может, у тебя вдруг, как у Шивы, открывается третий глаз, и ты прозреваешь и видишь всю красоту Индии и ее людей. Но до этого прозрения в тот момент мне было еще очень далеко. Я была в самом начале пути. Как оказалось позже, пути к себе.
Автор Лена Блюмквист, фото #Домохозы
Спасибо за публикацию! я сейчас как раз в Индии, в традиционной деревне с традиционной культурой. Своими глазами наблюдаю всю красоту местной культуры.