Я подхожу к турникету протягиваю паспорт в окошко. Полицейский записывает мои данные, отдаёт мне паспорт. Я иду по дорожке и вхожу в здание. На ресепшн еще одна проверка документов. Улыбчивая женщина в полицейской форме спрашивает, с кем у меня встреча. Я называю фамилию участкового. Она указывает мне на скамейку и просит подождать, за мной сейчас спустятся. Я присаживаюсь и озираюсь по сторонам. Жутковатое место. Выглядит как операционная или морг. Все в кафеле, неоновые лампы. Входные двери постоянно открываются и входят такие морды, что я невольно вжимаюсь в сидение и прижимаю сумку ближе. Хочется поскорее отсюда выйти. Наконец, по лестнице спускается довольно молодой мужчина и походит ко мне. Называет мое имя и фамилию и предлагает подняться наверх в его офис. Он уже в курсе, по какому вопросу я здесь. Сегодня утром я ему звонила и объяснила, что произошло, а сейчас пришла заявить на водителя такси.
Мы поднимаемся по лестнице и входим в кабинет. В нем человек восемь, у каждого свой стол. Здесь совсем другая атмосфера. Кто-то говорит по телефону, кто-то печатает на компьютере, некоторые что-то обсуждают. При нашем появлении все взгляды устремляются на нас. Участковому подмигивают, меня открыто рассматривают. Я улыбаюсь и приветственно киваю.
Участковый подводит меня к своему столу, указывает глазами на стул. Я сажусь и кладу телефон на стол. Он вибрирует и мигает от звонков и сообщений. Участковый протягивает мне бумаги и объясняет, как писать заявление. Я некоторое время вожусь с текстом, потом мы читаем вместе заявление, которое я написала. Местами мне смешно и неловко, особенно когда мы доходим до места о сайте и услугах, которые я якобы предлагаю. Но участковый дружелюбный, открыто негодует и удивляется, моей истории. К нам подходит его коллега с соседнего стола и интересуется, по какому я делу. Участковый вкратце рассказывает мою историю. Реакция та же. Коллега удивлен. «Да я тут первая с киберпреступлением. Надеюсь, они знают, как поступать в таких случаях», — в волнении думаю я.
Я подписываю заявление. Участковый говорит, что передаст его следователю, и он со мной свяжется. Мы прощаемся, и я одна спускаюсь по лестнице, чтобы поскорее выйти из здания.Я сажусь в машину к Жене и мы выезжаем на Кутузовский проспект. Быстро «пролетаем» арку и утыкаемся в пробку перед тоннелем на Дорогомиловской. Я рассматриваю поток машин, среди которых мелькают желтые такси, смотрю на свой телефон, который продолжает разрываться. У меня нет больших надежд и ожиданий по поводу заявления и работы следователя. Единственное, что мне надо, – чтобы мое объявление сняли с сайта, и весь этот ад со звонками прекратился. «Мне надо, чтобы кто-то поговорил с придурком и убедил, чтобы он снял мое объявление,» — размышляю я и прокручиваю в голове список подходящих кандидатур. Арбат стоит, мы совсем не движемся, а через пять минут у меня массаж в спа-салоне. Я звоню в салон предупредить, что опаздываю минут на пятнадцать. Ничего страшного, Амир меня ждет.
Амир — самый лучший массажист и мой друг. Где бы я ни делала массаж: в Индии, Таиланде, Франции или Швеции, — никто не сравнится с ним. Когда я в Москве, я обязательно иду к нему. Мы познакомились в спа-салоне много лет назад, и с тех пор он стал другом моей семьи. Он часто приходит к нам домой со своим столом сделать массаж Эдварду и Лео, но я предпочитаю ходить к нему в салон. Амир — мусульманин, московский татарин и мой бро. У нас с ним полное взаимопонимание и одинаковое чувство юмора. Бывший боксер и мачо, в лихие девяностые у него была кличка Челентано. Он был абсолютно «безбашенный», но это было давно. Сейчас Амир не пьет и не курит и ведет себя как добрый наставник.
В салоне я быстро переодеваюсь в халат и иду в кабинет. Приятно ступать по бамбуковым коврикам, вдыхать запах благовоний и слушать расслабляющую музыку. Вся атмосфера салона действует на меня успокаивающе, я сбрасываю халат и ложусь на теплый массажный стол. Входит Амир, начинает меня массировать. Я не выдерживаю и рассказываю ему свою историю. Он меня внимательно слушает, но вывод один – я не знаю, что мне делать, моя проблема не исчезла. Телефон разрывается, и так будет, пока таксист не уберет мое объявление с сайта. «Мне надо, чтобы кто-то с ним поговорил по-мужски, по понятиям», — подытоживаю я. «А давайте я с ним поговорю. Как мусульманин», – слышу я голос Амира надо мной. Ответ на мою просьбу пришел сам. Я облегченно вздыхаю и радостно соглашаюсь. Я же знала, мы с Амиром на одной волне.
Отдохнувшая и приободрённая я выхожу из салона, сажусь в машину, и Женя везёт меня домой. Везде пробки, конец рабочего дня. Серое небо, не понятно, какое время суток. Вдруг небо разрывает луч солнца и озаряет все вокруг. Я смотрю на солнечный свет в последних отблесках заката, и мне становится спокойнее на душе. Потом просматриваю почту и вижу письмо от компании, приложением которой я воспользовалась для вызова такси. Я быстро пробегаю глазами строки. Меня уведомляют, что компания провела расследование моей истории и по его итогам контракт с виновным водителем расторгнут. Компания приносит мне свои извинения за доставленные проблемы и неудобства. Я пишу им благодарственное письмо, а сама размышляю: «Надеюсь, это не озлобит таксиста, и он не придумает что-то покруче». Страх и беспокойство не спешат отпускать меня.
Дома меня ждёт Лео с рассказами о футболе и школьном дне. Мы решаем пойти в соседний итальянский ресторан, где готовят его любимые спагетти Болоньезе. Чуть позже к нам присоединяется Эдвард. В ресторане прекрасный вид. Я смотрю на Москва-реку, на небоскребы Сити на другом берегу, на извивающую и светящуюся змею вечерних московских пробок и размышляю о том, насколько мы все уязвимы и незащищены в этом огромном мегаполисе с его новыми технологиями, киберуслугами и миллионами жителей. Сколько здесь хороших, чутких людей, которые живут и работают в этом огромном городе, в который я стремлюсь вернуться из всех своих странствий. И сколько вокруг психов, которые как бабочки на свет слетаются сюда в поисках хорошей жизни и пытаются играть здесь в свои игры. И как от этого защитить себя и своих детей?
В этот момент звонит телефон Эдварда. Он отвечает, здоровается по-русски и передаёт мне трубку. Это Амир. Он бодро сообщает, что поговорил с парнем и проверил лично — мое объявление удалено с сайта. Я радостно благодарю его и спешу поделиться новостью с Эдвардом. Мы облегченно вздыхаем, — кажется, этот кошмар позади.
С того вечера проходит месяц. В Москве ранняя весна. Тает снег, светит солнце. Я спешу на тренировку в спортклуб с видом на Москву-реку и небоскрёбы Сити. Мой телефон звонит, я отвечаю и только потом понимаю, что номер незнакомый. Ко мне обращается женский голос, представляется женой того таксиста. Мне не прервать ее монолога, ее словесного потока. Ее интонации просящие и слезливые. Она стенает и молит отозвать мое заявление. Зло-таксист, оказывается, примерный муж и папа троих детей. После этого случая он не может найти работу.
Я нехотя возвращаюсь в тему, которую я так старалась забыть. Мне непросто ей ответить. Я смотрю на Москву, на этот огромный мегаполис, на здания Москва-Сити, на потоки машин. Во мне борются два человека. Я думаю о надежде, о вере в лучшее. Есть ли им место в этом мегаполисе? В моей душе что-то шевелится, что-то очень хрупкое и тонкое. Я соглашаюсь. Отвечаю ей: «Да. Я заберу своё заявление», — и прошу ее меня больше не беспокоить. Я даю им шанс, хотя все ещё сомневаюсь — вдруг не сработает?
Вот до сих пор сижу и думаю, а правильно ли я поступила?
Скажите, а вам этот таксист не попадался?
Автор Лена Блюмквист @blomquist2745, фото #Домохозы
